Случай из практики судебного психолога
Случай из практики судебного психолога
Согласно Методическим рекомендациям «Лицензионные требования и условия осуществления судебно-психиатрической экспертной деятельности» (утв. Минздравом РФ 2 апреля 2004 г.) экспертом может являться медицинский (клинический) психолог, имеющий углубленную подготовку по судебной психологии; т.е. иметь диплом клинического (медицинского психолога) и повышение квалификации (отдельный документ) по судебной психологии. Не соблюдение данного требования, привлечение к экспертной деятельности психологов других специальностей (психолог, преподаватель психологии, педагог-психолог, инженерный психолог и т.д.) и без соответствующей подготовки в области судебной психологии неизбежно приводит к экспертным ошибкам, цена которых сломанные человеческие судьбы.
Брат обвиняемого в насильственных действиях сексуального характера обратился с запросом оценить экспертизу, проведённую пятилетнему потерпевшему. Психологическая экспертиза была проведена на основании постановления следователя комиссией экспертов – практических психологов высшей категории. Однако данные эксперты не имели дополнительной подготовки по судебной психологии и опыт экспертной деятельности – не представляли сущности экспертного исследования, пределы своей профессиональной компетенции, процессуальные нормы, которых они должны придерживаться, в результате чего провели экспертное исследование не квалифицированно с допущением грубых экспертных ошибок.
К недопустимым ошибкам, допущенных экспертами относились:
• Выход за пределы своей компетенции в наиболее значимых выводах, имеющих юридические последствия. Так эксперты указывают, что «на момент исследования подэкспертный демонстрирует выраженные признаки нарушения социальной адаптации, наличие негативных эмоциональных переживаний, указывают на наличие психотравмы, свидетельствующей о совершении в отношении него жестокого обращения и насилия, учитывая информацию из материалов дела, допросы свидетелей и ВИЧ инфекция мальчика, можно предположить, что насилие могло быть сексуального характера». Эксперт-психолог не может подменять собой суд или следственные органы. Имея один и тот же объект анализа, они имеют разные предметы исследования и пользуются разными методами. Установление факта наличия или отсутствия правонарушения и в частности сексуального насилия не является предметом исследования эксперта-психолога, а относится к компетенции органа, ведущего производство по делу.
Кроме того, эксперты заявляют «в результате такого воздействия показания подэкспертного не потеряли естественность, и не вызывают сомнения в их достоверности» Установление достоверности показаний подэкспертного не является предметом исследования эксперта-психолога, а относится к компетенции органа, ведущего производство по делу.
• Игнорирование важной для экспертизы информации в виде акта судебно-медицинского обследования потерпевшего, согласно которому «каких-либо телесных повреждений в области заднего прохода несовершеннолетнего подэкспертного по данным представленной медицинской документации и объективного осмотра врачом судебно-медицинским экспертом … не обнаружено».
• Неверное установление причинно-следственной связи. Эксперты указывают «темповые характеристики снижены за счёт тревожности. Работоспособность низкая из-за неусидчивости, утомляемости, истощаемости и психоэмоционального напряжения. Повышенный уровень тревожности способствует снижению регуляторных функций»; «психологическая травма, которую перенёс подэкспертный, вызвала стресс. Посттравматическая нагрузка проявляется в нарушении социальной адаптации»; «на момент обследования подэкспертный демонстрирует выраженные признаки нарушения социальной адаптации, наличие негативных переживаний, указывает на наличие негативных эмоциональных переживаний, указывают на наличие психотравмы». Однако экспертами игнорируется наличие медицинских сведений о психофизиологическом развитии подэкспертного: «перинатальное поражение ЦНС в форме правосторонней пирамидной недостаточности». Таким образом, альтернативные и наиболее вероятные патогенетические механизмы выявленных психических нарушений подэкспертного экспертами не рассматриваются, а с наличием «психотравмы» связывается задержка психомоторного развития, которая на самом деле обусловлена перинатальным поражением центральной нервной системы и органическим психическим расстройством.
Кроме того, «нарушение социальной адаптации» предполагает снижение или утрату данной функции. Однако, из материалов дела известно, что подэкспертный ранее социально адаптирован не был («… в беседе обнаруживает малый запас слов…», «не знает, сколько существует времён года, не может сказать, сколько ему лет, не говорит какое время года за окном.»; «речь выражено дизартричная, с множеством звуковых искажений, не понятная.»; «детский сад не посещает», «…мать не уделяла должного внимания воспитанию и здоровью подэкспертного; употребляла спиртные напитки, вела асоциальный образ жизни, и её сын (подэкспертный) рос в асоциальной обстановке, где не соблюдались морально-этические принятые формы поведения…») в силу «задержки психического и речевого развития», вызванного поражением центральной нервной системы и органическим психическим расстройством и усугублённого «общей социально-педагогической запущенностью». Таким образом, утверждение экспертов, что «посттравматическая нагрузка проявляется в нарушении социальной адаптации» в корне не верно.
• Несоответствие выводов исследовательской части. Эксперты указывают «…наличие у мальчика возрастной незрелости, ограниченность и поверхностность представлений в области половых взаимоотношений препятствуют возможности в полной мере понимать значение совершаемых с ним действий и правильно описать их» и «…несформированность базовых структур полоролевой идентичности является нормативной для этапа полового самосознания ребёнка дошкольника и препятствуют пониманию характера и значения противоправных сексуальных действий. Не понимает значение совершаемых в отношении него действий (не воспринимают их как сексуальное посягательство)» То есть, эксперты ссылаются на «нормативные» показатели для данной возрастной группы, но, во-первых, согласно их же заключению «…уровень актуального психофизического развития не соответствует возрасту, на котором находится подэкспертный» Во-вторых, эксперты ни где в своём заключении специально не исследуют уровень развития полоролевой идентичности данного конкретного подэкспертного, при том, что в материалах дела имеются показания матери подэкспертного, которая в своих показаниях сообщает, что употребляла наркотики, вступала в половые связи со многими мужчинами в присутствии подэкспертного. Соответственно, с учётом задержки психического развития и частого непосредственного наблюдения половых актов, подэкспертный не соответствует, нормам полоролевого развития, а именно опережает, т.к. большинство детей впервые видят половые контакты в раннем и среднем подростковом периоде, а не в дошкольном. Таким образом, можно предположить, что подэкспертный действительно не понимает значение сексуальных действий, но может буквально воспроизводить отдельные элементы и не отличать сексуальные действия от бытовых действий матери и отчима, т.к. они являются частью их быта. А некритичное воспроизведение отдельных действий и трудности объяснений могут вызывать различные интерпретации других взрослых.
Таким образом, сведения, содержащиеся в заключении экспертов носят декларативный характер, отсутствуют объективность, всесторонность, научная обоснованность и полнота исследования. Содержащиеся в заключении выводы не подкреплены фактическими обстоятельствами, во многом основаны на абстрактных умозаключениях и не согласуются с данными, имеющимися в психологической науке, в связи, с чем являются не убедительными и не имеют диагностической ценности. Психологические знания – это знания в области психологии, следовательно, в данном случае речь идёт о специальных познаниях в науке. Профессиональными знаниями теории и методологии, практическими навыками и умениями проведения психологических исследований обладает только психолог, имеющий высшее психологическое образование и работающий по своей специальности. Но это не означает, что любой выпускник высшего учебного заведения, получивший диплом по специальности «Психология», имеет достаточную профессиональную подготовку для проведения судебной экспертизы. В психологии очень много специализаций, поэтому психологи, не имеющие подготовки в области медицинской (клинической) психологии и дополнительной подготовки именно по судебной психологии и, соответственно, не имеющие опыта экспертной работы, не могут быть отнесены к лицам, обладающим необходимыми психологическими познаниями для дачи экспертного заключения, и им нельзя поручать производство судебной экспертизы.
Список использованной литературы:
- Кудрявцев И.А. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза. — М., 1999.
- Кудрявцев И. А., Морозова М. В., Савина О. Ф. Руководство по написанию заключения экспериментально-психологического исследования подэкспертного при проведении однородных судебно-психиатрических и комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз: Руководство для врачей. — Москва, 2010.
- Медицинская и судебная психология. Курс лекций/Под ред. Т.Б. Дмитриевой, Ф.С. Сафуанова. – Москва, 2004.
- Руководство по написанию заключения экспериментально-психологического исследования подэкспертного при проведении однородных судебно-психиатрических и комплексных судебных психолого-психиатрических экспертиз: Руководство для врачей. – М.: ФГУ «ГНЦ ССП Росздрава», 2010. – 67с.
- Сафуанов Ф. С. Комплексная судебная психолого-психиатрическая экспертиза обвиняемых в криминально-агрессивных действиях: диагностические и экспертные оценки. – Москва, 2002.
- Сафуанов Ф.С. Судебно-психологическая экспертиза в уголовном процессе: Научно-практическое пособие.– Москва, 1998.
- Ткаченко А.А. Правовые и методические основы «Заключения судебно-психиатрического эксперта (комиссии судебно-психиатрических экспертов): Пособие для врачей. – М. – 2006.
